Червонное золото - Страница 68

Стражники поклонились до земли, не проронив ни слова, а женщины направились к покоям герцогини, освещая себе дорогу фонарем.

Едва они вошли в комнату, как Рената сбросила с плеч подруги тяжелый плащ и закутала ее в соболью шубу, которую успела согреть теплом своего тела. Маргарита упала на диван.

— Принесите отвара из мальвы и розового меду, скорее!

Рената стянула с нее сапоги и кожаные чулки.

— Ничего, Рената, со мной все в порядке. Теперь мне надо только выспаться в тепле, и назавтра я продолжу путь дальше.

— Ехать дальше? Маргарита, да ты только приехала, а уже хочешь уезжать! Должно быть, с тобой случилось что-то страшное, если ты отважилась на путешествие в такой снегопад. Но сейчас меня это не интересует. Надо подумать о том, чтобы ты осталась в живых. Холод не знает жалости, хотя ты и кажешься скроенной не из плоти, а из железа.

Вернулись служанки с отваром мальвы и розовым медом, и Рената заставила подругу все это выпить. По телу Маргариты разлилось тепло, и лед, сковавший ей желудок и тело, начал потихоньку таять. Тепло спустилось к ногам, которые энергично растирала Рената.

— Помогите мне перенести ее на постель.

Они взяли Маргариту на руки и опустили на ложе Ренаты, на котором вместе с хозяйкой свободно разместились бы еще человек десять.

— Теперь можете идти. Завтра не входите в комнату, пока я сама не позову. И никого близко не подпускайте, ни под каким видом. Лукреция, прежде чем уйти, проверь, достаточно ли дров в камине: мне нужен сильный огонь. Если недостаточно, принеси еще.

Она уложила Маргариту на подушки, укрыла двумя шерстяными одеялами и сверху набросила соболью шубу, которой и одной вполне бы хватило, чтобы согреть девушку, уже провалившуюся в глубокий сон.

Рената с озабоченным видом уселась рядом, гладя ее по волосам и все прикладывая руку ко лбу, чтобы проверить, нет ли жара. Свечи гасли одна за другой, и в конце концов комната оказалась освещена только лунным светом, проникавшим сквозь незанавешенные окна. Снегопад прекратился, и луна, усиленная снежной белизной, так ярко освещала комнату, что Рената смогла ясно разглядеть лицо Маргариты до мельчайших черточек: длинные ресницы вздрагивают, губы крепко сжаты, лоб нахмурен, словно во сне она сражается со страшным врагом. Она погладила девушку по лицу, как когда-то гладила своих детей, и ночной кошмар отступил под ее рукой: лицо Маргариты разгладилось и приняло спокойное, мирное выражение. Только тогда Рената успокоилась и закрыла глаза, положив голову на подушку рядом с девичьим лицом.

Первое, что увидела Маргарита, открыв глаза, было большое окно, разделенное пополам колонкой, которое выходило во внутренний садик палаццо. Снег бесшумно падал крупными хлопьями на макушки деревьев, они наклонялись и время от времени с облегчением шумно сбрасывали снежную шапку, которая тут же снова начинала нарастать. В белом оконном проеме неподвижно стояла Рената и глядела на падающий снег. Серое платье почти прямо спадало до самых ног, белая блузка была присборена у ворота и на рукавах. Руками она придерживала цветастую шерстяную шаль, лежащую у нее на плечах.

— Доброе утро, Рената.

— Доброе утро, слава богу, ты вернулась к жизни. Как ты себя чувствуешь? Ты спала как убитая, и это добрый знак.

Маргарита с улыбкой оперлась руками на постель и села. Рената тут же оказалась возле нее, словно та собиралась упасть.

— Подожди, подожди, я тебе помогу, — произнесла она и подпихнула Маргарите под спину подушки.

— Да я не больна, я просто очень устала. Ты спасла мне жизнь. Если бы не твоя охранная грамота, я бы по весне вытаяла из снега где-нибудь в глубине рва перед вашим замком.

— Не говори таких ужасов. Ну теперь-то ты можешь объяснить, что случилось? Почему ты примчалась без сил, среди ночи, в солдатской одежде?

Маргарита улыбнулась, взяла руку Ренаты и поцеловала.

— Знаешь, почему я приехала именно к тебе, Рената?

— Я думаю, потому что знала, что у меня дом хорошо отапливается.

— Не шути. Я приехала потому, что была уверена: ты не станешь задавать лишних вопросов. Ты женщина необыкновенная и хорошо знаешь, что не на всякий вопрос есть ответ, как не всякую любовь можно разделить.

— Ох уж все эти сложные рассуждения… Никогда тебя не разберешь. Месяц тому назад я распростилась с тобой, когда ты уезжала в Парму с эскортом, которому позавидовала бы любая королева. А теперь я нахожу тебя под стенами своего замка одну, в солдатском платье, да еще в такую погоду! Хотя бы что-то ты должна объяснить.

— Ну, скажем так, с Алессандро и всеми прочими все в порядке, только эта жизнь для меня кончилась навсегда. Я больше не Маргарита, я Димитрий, студент с Кипра. Я возвращаюсь домой к отцу, богатому негоцианту. Если ты велишь приготовить мне теплую ванну в нижней бане, о которой я вздыхала с самого отъезда, я буду вечно тебе благодарна и обещаю писать каждый месяц. Если же ваша реформа сорвется, к вашим услугам будет одна из вилл моего отца, и вы сможете кончить свои дни под сенью апельсинов и фиников. А почему бы и нет? В загорелых объятиях какого-нибудь местного морского божества. Мавры знают женщин гораздо лучше христиан, уж во всяком случае, не относятся к ним только как к теплому прибежищу, где можно спрятаться от страха или пересидеть приступ меланхолии.

— Маргарита! — со смехом вскричала Рената.

У себя при дворе она, казалось, подрастеряла ту отвагу, которой отличалась в Риме. Однако сразу же окунулась в воображении в темное, как Гомерово вино, море, где светящийся горизонт то и дело пересекали прыжки дельфинов Галатеи… А почему бы и нет? И из волн выходил к ней на берег сияющий нагой Посейдон, а на песке виднелись еще следы Венеры, которую вынесла на землю благоуханная волна. Однако, бросившись в мир мечты, вызванный словами подруги, она не переставала жалобно повторять: